Вадим Финкельштейн: В 2012 я договорился о бое Федора в UFC против Леснара

Президент организации М-1 Global Вадим Финкельштей прокомментировал прошедший поединок Федора Емельяненко. Напомним, что сам Вадим был долгое время менеджером Федора ,однако с недавнего времени их пути разошлись.

— 17 июня смотрели бой Федора на турнире Fight Nights?

— Смотрел, конечно. Переживал за Федора. Не понимаю вообще, как такое могло получиться. Мне было очень тяжело смотреть первый раунд, я очень болел за Федора. Было страшно за него, когда он так поплыл. И я очень рад, что он выстоял. Это просто невероятная сила воли, невероятный характер. Этим всегда отличался Федор. Я часов до пяти утра не спал после того, что увидел. Я не знаю, как объяснить это чувство. Но мне было очень неприятно, что у Федора возникли такие проблемы в этом бою. Я одного понять не могу: почему он не перевел Мальдонадо в партер во втором или третьем раунде? Федор бы из него букашку там сделал, реально. А вместо этого он все три раунда рубился в стойке и ни разу не попытался перевести бой на землю. Это при том, что Федор всегда сам советует бойцам не рубиться, работать с умом. Говорю: он мог бы перевести и выиграть в партере. И тогда не было бы никаких вопросов о судействе сейчас. 

— А вы как судейство оцените?

— Я думаю, там была очень хорошая ничья. 

— Вы возглавляете международную ассоциацию ММА, в которую входит Союз ММА России. Расскажите о ситуации, когда президент Союза ММА Федор Емельяненко дерется в бою, который обслуживают судьи Союза ММА. 

— Это неправильно, конечно. И с этим вопросом, я думаю, придется еще разбираться. Это, конечно, решение промоутера. Я обычно стараюсь, чтобы судья был не из России. Вообще это тонкий вопрос. Даже сейчас была ситуацию на турнире М-1: не хотел бы называть имена, но один из спортсменов попросил заменить бокового судью. 

— Василевский попросил заменить бокового судью Корчемного, это мы знаем. 

— Ну да. Это было пожелание спортсмена. Я считаю Корчемного хорошим профессионалом, но в этой ситуации мы пошли навстречу бойцу. Потому что бойцу должно быть комфортно. Просто поймите: я промоутер, а не менеджер бойца. И мне без разницы, кто выиграет. Главное, чтобы получился честный бой и было честное решение судей. Вот много возникло разговоров по поводу первого боя Шлеменко и Василевского. Но Союз ММА признал правильным решение судей отдать победу Шлеменко. И я с этим согласен: в первом бою Шлеменко пусть и с небольшим преимуществом, но выиграл.

— Когда вы проводили бои Федора в России, судьей в ринге был японец Юджи Шимада. Если бы вы организовывали бой сейчас, снова позвали бы его? 

— Во всяком случае – позвал бы иностранца. Чтобы всем было понятно, что здесь нейтральная территория. Марко Бруерсен, Виктор Корнеев, Вячеслав Киселев – это люди, с которыми я работаю по 15 лет. Я им доверяю и знаю, что они беспристрастны, ни разу не видел, что они мухлевали. Если за кем-то замечал – сразу переставал с такими сотрудничать.

— Виктор Корнеев работал судьей в клетке во время боя Емельяненко – Мальдонадо. И он действительно был абсолютно прав, когда не остановил бой в первом раунде. Но вы не считаете, что недопустима сама ситуация, когда президент Союза ММА выходит на бой, который и в клетке, и по бокам судят рефери Союза ММА?

— Когда я приглашал Шимаду, я преследовал очень четкую цель: чтобы не возникло ни одного разговора о «домашнем» судье. Или вот дерутся Шлеменко и Василевский – и мне важно, чтобы их судил Марко Бруерсен, у которого нет заинтересованности в победе одного или другого. Тем более пригласить иностранного судью не так дорого для общего бюджета. Особенно для того бюджета, который заявили Fight Nights. Да, надо еще доплатить за перелет и гостиницу, но судейство – не та вещь, на которой я бы стал экономить.

— Правильно понимаем, что Союз ММА России структурно подчинен вашей организации – Международной ассоциации ММА?

— Правильно.

— Союз ММА исключил возможность рассмотрения возможного протеста Мальдонадо на результат этого боя. Если в вашу организацию придет протест Мальдонадо, вы будете его рассматривать?

— Если он обратится, мы не сможем отказать. Сейчас очень сильный идет резонанс: уже отовсюду нам звонят. И это бросает тень на Международную ассоциацию ММА. Подчеркну: это только если к нам придет заявка. Пока ее нет. Не знаю – может быть, Мальдонадо согласен с этим решением, а все заявления о протесте сделаны просто на публику. Если это случится, я сам этим заниматься не буду: у нас есть компетентные специалисты. Мне неправильно во все это лезть. Я даже на своих турнирах не подхожу к судейскому столу: я не специалист и не должен им мешать. Обычно протест рассматривают несколько экспертов: они смотрят видео боя, после чего выносят решение. Но опять же: все это должно быть согласовано с Fight Nights. Потому что без их согласия никто не поменяет результат в том же sherdog. 

— Вице-президент Союза ММА Радмир Габдуллин в интервью «Чемпионату» сообщил, что счет 10-8 за раунд невозможен.

— Ну как невозможен? А как же тогда один судья засчитал 10-8 в пользу Мальдонадо? Понимаете, я не судья. Я просто почти 20 лет смотрю за этим видом спорта – и знаю, что, когда идет большое преимущество, в раунде ставят 10-8. Так было всегда. 

— Не так давно вы опубликовали фото в инстаграме: вы, Жан-Клод Ван Дамм и Федор. И подпись: «Как меняются люди». Вы имели в виду, что Федор по-человечески изменился?

— Ха-ха-ха, да нет, вы что. Я имел в виду, как мы внешне поменялись. Это же было лет восемь-девять назад. Я просто копался в старых фотографиях, увидел эту и удивился тому, как мы постарели. 

— Будете ли вы копить деньги, по совету Федора Емельяненко, для того, чтобы провести бой с его участием? 

— Не буду. Мне таких денег не накопить, во-первых. Я иду своей дорогой: у меня минимум 12 турниров в год, я делаю хорошие бои талантливых ребят. А, во-вторых, место Федора – в UFC. Я в этом убежден. 

— А сама фраза Федора «Вадим пусть копит деньги» вас сильно задела?

— Вообще никак. Он же это не со зла сказал. Думаю, он просто отшутился.

— Голландский менеджер Бас Бун говорил, что, начав работать с Емельяненко в 2003 году, вы сразу смогли увеличить гонорар Федора в четыре раза: с 30 до 115 тысяч долларов за бой. Это правда?

— Точных цифр не назову, потому что уже не помню. Но в целом это соответствует действительности.

— Сайт UFC публикует аудиопрограмму с Дэйной Уайтом – и в начале Уайт хвалит Федора, его характер, его способность держать удар. И отмечает, что бой Емельяненко на платформе UFC Fight Pass посмотрело огромное число людей. Говорит ли это о том, что переговоры Федора с UFC в обнадеживающей стадии?

— Уайт по-любому очень заинтересован в Федоре. Понимаете, Федор боец, которого уже не надо раскручивать. И они заработают очень много денег, если подпишут его. 

— Не отпугнет их, что Федор испытал проблемы в бою с уволенным из UFC полутяжем?

— А такие бои как раз привлекают внимание. Понимаете, если бы Федор вышел, быстро перевел в партер и скрутил Мальдонадо в бараний рог, то этого никто бы не заметил. А тут наоборот сенсация – это еще больше дает рекламы. Одно жаль: Федор просидел без боев три замечательных года – с 36 до 39 лет. Я очень хотел, чтобы он вернулся. Я летал в Америку, вел переговоры. В 2012-м, открою секрет, я договорился о бое Федора в UFC против Леснара. Я уговаривал Федора, но он категорически сказал: «Я принял решение, я завершил карьеру. Не трать время, не уговаривай». С Дэйной Уайтом я общался, но не так много. Больше общения было с Лоренцо Фертиттой. Они всегда были заинтересованы в Федоре.

— Вадим, насколько верна информация о том, что в 2015 году Федор попросил вас попробовать договориться с UFC – и в тот момент, когда вы договорились, он принял решение вести дела сам, без вас?

— А откуда у вас такая информация?

— Сложно вспомнить. Столько людей вокруг и все постоянно говорят. 

— Было так: Федор ко мне обратился, а параллельно сам вел переговоры с «Беллатором» и японцами. То есть он попросил – и я провел переговоры. Я принес ему предложение от UFC, а дальше он уже сам выбирал.

— Что предлагали Федору в UFC летом 2015 года?

— Если у Федора будет такое желание, он сам расскажет. 

— Мы сейчас разговаривали с Камилом Гаджиевым, он подтвердил, что Fight Nights уложились в первоначально заявленный бюджет: пять миллионов долларов. Как вам показалось, турнир выглядел на пять миллионов?

— Ну, не знаю. Вот вы видели две картинки – турнир М-1 и турнир Fight Nights. У нас чем-то был хуже турнир?

— Для примера: вы провели пресс-конференцию и взвешивание в гостинице, где жили спортсмены. А Fight Nights арендовала «Колизей» на Невском.

— Я вам открою секрет: это не стоит больших денег. Я хотел делать взвешивание на «Летучем Голландце», напротив Эрмитажа. Но меня отговорили от этой идеи, потому что, во-первых, могли быть осложнения с погодой, а, во-вторых, в этот день приезжали участники Петербургского экономического форума и трудно было предугадать, не попадут ли бойцы в пробку. Так что мы не стали мучить спортсменов. Вообще мы довольны тем, как прошел М-1 Challenge 68. Билетов не осталось, практически вся арена была забита: под семь тысяч человек. Так что мы довольны. Главный бой Шлеменко – Василевский получился вообще шикарный. 

— Сколько стоил ваш турнир?

— 400-450 тысяч долларов. 

— Сколько из этой суммы гонорары бойцов?

— 30-40 процентов.

— Мы сейчас разговаривали с Камилом и он сказал, что гонорар Вячеслава Василевского составляет порядка 40 тысяч долларов. Это соответствует действительности?

— Я не могу это комментировать. Это очень большая сумма на самом деле. 

— Он завышает?

— Повторю: не могу комментировать. Это наша коммерческая тайна. Зачем вам это?

— Экономика ММА – это очень интересно.

— Экономика ММА в плачевном состоянии – что у нас, что у Камила. Тянем еле-еле. Это если откровенно. Конкуренция растет, но с чего возвращать деньги? С продажи билетов? Ну вот мы их все продали. Но эти билеты преимущественно стоят 900-1500 рублей. То есть много с зала не соберешь. Если будут спонсоры, индустрия от этого начнет расти. 

— Сколько вы собрали с зала?

— Еще не считали. Думаю, что это сумма в несколько миллионов рублей. Порядка пяти миллионов.

— Камил говорит, что Fight Nights выручила с продажи билетов порядка 500 тысяч долларов. 

— Больше 30 миллионов рублей? Хотелось бы верить. 

— Вы не верите?

— Такой выручки с билетов не было даже тогда, когда Федор дрался на моем турнире в полном «Олимпийском». Плюс ко всему часть билетов уходит бесплатно: бойцам, спонсорам, гостям. Это всегда так происходит. Мне куча народу сейчас звонила: «Вадим, дашь билет на Емельяненко?» Думали, что это я провожу. Но главное – два турнира за два дня было. И у нас аншлаг, и у них. То есть ни мы их, ни они нас не почувствовали. Никто никому не помешал. Это здорово. Федор, конечно, это сильнейший бренд, привлекающий публику. И мне приятно, что этот бренд создан не без моего участия. Я лично потратил очень много сил и финансов на то, чтобы Федора знали в России. Десять лет назад Федора знали во всем мире, но не у нас. И я за свой счет покупал права на видео Pride и показывал его в России. 

— Камил Гаджиев сказал, что Fight Nights может предложить Шлеменко пять миллионов рублей за бой против Владимира Минеева. Чем вы ответите?

— Это неплохие деньги. Я столько не могу заплатить. При этом мне кажется, что бой Шлеменко с Эмеевым был бы интереснее. Если я под это спонсоров найду, то мы сделаем такой бой. Но надо учитывать, что никаких переговоров Шлеменко сейчас не ведет. Александр ждет решения суда в США, где он противостоит атлетической комиссии. И до того, как это решение станет известным, он не будет ничего обсуждать. 

— Не опасаетесь того, что Fight Nights задавит деньгами? У них есть возможность проводить бои Федора, а у вас нет.

— А они клад, что ли, где-то раскопали? Если они будут проводить турниры с бюджетом пять миллионов долларов, то долго не выдержат. Просто если бы была такая шкатулка, которую открываешь – и берешь любую сумму, тогда да, можно часто проводить турниры с участием Федора. Вообще я не считаю, что они мои конкуренты. Они наши коллеги – и то, что они делают, это не так плохо. Это развивает всю индустрию. Перекупят у нас одних бойцов – будут другие. Тот же Шлеменко дрался у нас десять лет назад, когда его никто не знал.